Текст В.И.Бельского. Музыка Н.А.Римского-Корсакова.
По изданию М.П.Беляева (С. Петербург, Типография С.Л.Кинда, СПб, Казанская ул., № 44. 1907)
В основу “Сказания” положены: так называемый китежский “летописец”, сообщенный Мелединым и отпечатанный в замечаниях Бессонова к IV выпуску собрания песен Киреевска-го, различные устные предания о невидимом граде, отчасти приведенные там же, а также один эпизод из сказания о Февронии Муромской. Но, как усмотрит всякий, кто знаком с поимено-ванными памятниками, для обширного и сложного сценического произведения рассеянных в этих источниках черт слишком недостаточно. По этой причине были необходимы многочис-ленный и далеко идущие дополнения, которые, однако, автор рассматривал лишь как попытку по отдельным обрывкам и намекам угадать целое, сокрытое в глубине народного духа, — по одним случайно сохра¬нившимся в источниках частностям миросозерцания действующих лиц, подробностям внешней обста¬новки и проч. воссоздать другие подробности неизве¬стной в це-лом картины. В итоге, может быть, во всем произведении не найдется ни одной мелочи, кото-рая так или иначе не была навеяна чертою какого-либо сказания, стиха, заговора, или иного плода русского народного творчества.
Нашествие татар на Заволжье и другие внешние события описываются в “сказании” эпическими приемами, — следовательно, не реально, а так как они представлялись в своё вре-мя пораженному народному воображению. Поэтому, например, татары являются без опреде-ленной этнографической окраски, лишь с теми их обликами, с какими они рисуются в песнях времен татарщины. Сообразно с этим, и язык, тщательной отделке которого автор придавал особое значение, имелось в виду строго выдер¬жать не в смысле соответствия его говору XIII столетия, а в стиле того полукнижного-полународного языка, которым выражаются в гораздо позднейшее время духовные стихи перехожих слепцов, старинные христианские легенды и предания, послужившие источником настоящего произведения.
Литературная критика, если бы она когда-либо коснулась этого скромного оперного текста, прежде всего может отметить недостаток драматического действия в большинстве кар-тин оперы. Автор считает во всяком случае нужным оговориться, что отсутствие такого дейст-вия допущено им совершенно сознательно в убеждении, что незыблемость требования от сце-нического представления во что бы то ни стало движения, — частых и решительных перемен положения, — подлежит оспариванию, ибо органическая связность настроена и логичность их смены заявляет не меньше прав на признание.
В заключение, быть может, не лишне упомянуть, что план и текст настоящей оперы, — мысль о которой приходила Н.А.Римскому-Корсакову ещё перед сочинением “Салтана” (1899 год), — во всех стадиях своей долгой обработки подвергались совместному с композитором обсуждению. Композитор, поэтому, во всех мелочах продумал и прочувствовал вместе с авто-ром текста не только основную идею, но и все подробности сюжета, и, следовательно, в текст не может быть ни одного намерения, которое не было бы одобрено композитором.
В. Бельский.
1905.
файл-doc в zip-архиве: kitezh.zip (50 kB)
